В прошлом номере (74) газеты «Правда Приднестровья» была напечатана заметка одного тираспольчанина о том, как в одном городском магазине обошлись с портретом кандидата в президенты номер один. Его наклеили на одну сторону стеклянной двери магазина, а с другой была размещена реклама тонизирующего напитка «SHARK», что переводится как «АКУЛА». Эта надпись наложилась на портрет.

Вряд ли такое получилось случайно, ведь места на двери хватало, и можно было избежать столь нелестной ассоциации. Понимал ли или нет автор этого любопытного пиар-хода, но он продемонстрировал очень интересный пример использования тактики так называемого гражданского неповиновения.

О гражданском неповиновении сегодня много говорят среди оппозиции и в России, и на Украине, и везде, где идет сопротивление антинародным режимам. Однако суть этой тактики, ее особенности, возможности, условия реализации пока еще широко не известны в странах на территории бывшего СССР, в том числе и в Приднестровье. Так как результаты выборов Президента ПМР показали, что оппозиции предстоит еще пять лет жить в условиях крайне неблагоприятных для какого-либо сопротивления чудовищной государственной машине лжи, насилия, подкупа, воровства и коррупции, знакомство с тактикой гражданского неповиновения будет не лишней. Сегодня мы только начнем этот разговор.

Вернемся к случаю в магазине. Вот придут к его хозяину соответствующие чиновники и попытаются наказать. А за что? Разве нельзя размещать рекламу тонизирующих напитков? Можно. Разве нельзя клеить портрет и рекламу на разных сторонах стеклянной двери? Можно. Разве, в конце концов, каким-то законом предписано, как следует расклеивать портреты кандидатов в президенты и этот закон был нарушен? Или нарушен какой-либо другой закон? Не нарушен.

Тактика гражданского неповиновения использует именно такие формы борьбы, за которую кого-то персонально невозможно «привлечь к ответственности». Люди делают как бы обычное дело, не запрещенное законом, но в определенном сочетании обстоятельств эти обычные дела приобретают особый, второй, нужный для целей борьбы смысл.

Один старый артист оригинального жанра, фокусник, мне рассказывал, как во времена так называемых «сталинских репрессий» он демонстрировал фокус, во время которого приходилось протыкать сложенный в несколько раз газетный лист, а потом при разворачивании он оказывался, как вы понимаете, целым. И вот ведь напасть! Однажды на глазах у сотен людей газета была проткнута в том месте, где размещался портрет Сталина. Вот беда! Факусника, разумеется, кой-куда увезли, но тут же отпустили. Во-первых, потому что, «никто не хотел», «так совпало», а во-вторых, по итогам фокуса портрет же остался неповрежденным. Случай этот показывает, что и во времена более резкие, чем сегодня, тактика гражданского неповиновения могла применяться и применялась безнаказно.

Один из руководителей движения негров США за равноправие Р. Абернети говорил, что в условиях борьбы с государственным монстром, у которого на вооружении находится полиция, водометы, слезоточивый газ, бронемашины и бронежилеты, вертолеты и «прослушка», является просто безумием пытаться использовать силовые формы сопротивления. Оно будет неминуемо подавлено, а люди надолго сядут по тюрьмам, самые активные будут выключены из борьбы. Поэтому гражданское неповиновение является, по его мнению, пожалуй, единственным в современных условиях способом изменить положение.

Удалось ли что-то изменить неграм США, применяя тактику гражданского неповиновения? Да, бесспорно, удалось. Сегодня это уже не забитые несчастные негры из «Хижины Дяди Тома». Две трети населения столицы государства, Вашингтона, составляют негры – и прекрасно себя там чувствуют. Негры избираются мэрами крупнейших городов. Вы не увидите ни одного американского фильма, в котором боссом преступного мира или каким-то уж очень отъявленным мерзавцем является негр, несмотря на то, что, по данным ФБР, составляя только 12% американского населения, чернокожие совершают более чем половину всех изнасилований и грабежей и 60% всех убийств в США. Ни один режиссер не рискнет поставить такой фильм под угрозой того, что его замотают по судам и его жизнь превратится в ад.

Принцип «персональной ненаказуемости» чаще всего применяется в сочетании с тем, что можно назвать «управлением случайными процессами». Проиллюстрирую на примере уже активно кое-где применяемом. Всем знаком «перекур» или «технический перерыв», если говорить по-современному. В этот период работа приостанавливается, человек должен малость отдохнуть, сходить в туалет, стереть пот с лица, принять таблетку и т.п. Эти действия происходят стихийно, потому где-то перекуривают, а где-то работают – жизнь продолжается. Теперь представьте, что «перекур» в одно и то же время устраивают все парикмахеры Неаполя. Подстричься нигде нельзя, жизнь замирает. А если одномоментно устраивают технический перерыв все водители транспорта? Город замирает. При этом персонально никто не наказуем. В Лос-Анджелесе однажды вечером в знак протеста против своеволия местных властей в одно и то же время во всех домах просто выключили свет. Город погрузился в непривычную тьму.

Эффективность тактики управления случайными процессами зависит, разумеется, от масштаба, от количества вовлеченных людей. Если два-три лифтера уйдут на перекур, мало кто это и заметит. Но если так поступят сразу все лифтеры города – эффект разоравшейся бомбы. То есть для применения такой тактики нужна не только организация дела, но и известная организованность общества. Поэтому эта тактика, и в целом гражданское неповиновение, наиболее успешно реализуется в странах, где есть так называемое гражданское общество – люди, способные осознавать свою причастность ко всему происходящему в стране, свою возможность и обязанность влиять на происходящее и свою ответственность за состояние дел в этой стране.

Можно даже утверждать, что основным инструментом борьбы гражданского общества является только гражданское неповиновение. Вспомните «демонстрацию пустых кастрюль» в Чили в 1973 г., которая стала началом падения правительства С. Альенде. Домохозяйки вышли на улицу и гремели крышками пустых кастрюль – мол, нечего варить, нечем кормить семью. Вспомните совсем недавние события в Сербии, когда толпы людей взяли в рот свистки и оглушили Белград. Все это - примеры управления случайными процессами с персональной ненаказуемостью участников акции.

Однако управление случайными процессами может быть применено и незначительными силами с большой эффективностью. Нужно только найти такое место, где незначительное количество участников акции могут критически влиять на ситуацию. В этом смысле можно утверждать, что гражданское неповиновении возможно и при отсутствии гражданского общества.

Совсем недавно, в ноябре, в Москве планировали провести так называемый «Русский марш» - демонстрацию против засилья нелегальных иммигрантов в столице русского государства. Власти Москвы запретили его проведение. Тогда один из организаторов марша, Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ) предложило тактику гражданского неповиновения. Сторонники «Русского марша» в строго определенное время должны были собраться под землей, на станции метро Комсомольская-Кольцевая. И просто не уходить, не уезжать со станции в течение получаса. Для каждого из участников акции такое поведение не содержало ничего преступного. В то же время нетрудно понять, что такое их поведение напрочь блокировало бы на полчаса одну из узловых станций Московского метро, что вызвало бы значительный общественный резонанс. Для проведения этой очень эффективной акции достаточно было бы нескольких сотен человек. В последний момент организаторы акции дали отбой. Тем не менее, заявив о готовности применить протестные действия в метро, они оказали серьезное давление на власти, в результате чего «Русский марш» пусть и в урезанном варианте все-таки состоялся без особых карательных последствий.

Третьим «китом» тактики гражданского неповиновения можно назвать «отказ от сотрудничества». Строго говоря, хронологически этот прием предшествовал всем остальным и применяется уже столь же давно, сколь и революционные (насильственные) способы сопротивления. Например, отказ от покупки английских товаров. Его широко проводили сторонники независимости Индии под руководством М. Ганди еще в начале 20-х годов прошлого века. Действительно, никто ведь не обязывает человека покупать английские товары, если он может купить немецкие, французские. Английские фабриканты в результате акции начали нести колоссальные убытки в Индии.

Нетрудно заметить, что отказ от сотрудничества предполагает и управление случайными процессами и персональную ненаказуемость.

Любопытно, что в Индии в период борьбы за независимость не было гражданского общества. Проведение акций гражданского неповиновения тут стало возможным благодаря непререкаемому моральному авторитету Махатмы Ганди. Он также однажды объявил нечто вроде «индийского марша». Начал его один, а к океану вместе с ним пришли уже сотни тысяч человек – это было грандиозно.

Я думаю, что имеются и другие платформы, на которых может быть организовано гражданское неповиновение, надо только творчески подойти к делу.

В демократических государствах древнейшим способом «отказа от сотрудничества» является неучастие в выборах (бойкот). Эффективность этой даже вообще порой никем не организуемой протестной кампании («жизнь заставляет») видна хотя бы по тому, что, например, российская Госдума недавно вообще вынуждена была снять критерий явки избирателей, который нужно было раньше преодолевать, чтобы выборы считались состоявшимися. Сложилась ситуация, когда легитимность выборов и соответственно правомочность избранной власти теперь может задавать даже один явившийся на выборы избиратель. Что превращает этот важнейший в демократических странах институт – в оперетту, в балаган. Естественно, правовые основы власти, «избранной» на таких выборах, ее «право» действовать от имени и по воле большинства народа, превращаются в ничто. Вопрос лишь времени, чтобы такая с позволения сказать «демократия» была обществом окончательно отвергнута.

Другой интересной разновидностью отказа от сотрудничества является так называемая «итальянская забастовка» или «работа по инструкции». Протестные действия тут основаны на том, что работодатель фактически не в состоянии в полной мере обеспечить технологический процесс производства так, чтобы он шел при неукоснительном соблюдении всех предписываемых инструкций. Если работники начинают действовать строго по инструкции, производственный процесс либо в значительной степени дезорганизуется, либо прекращается вообще. Особенно эта форма актуальна в странах бывшего СССР, где долгие годы трудовыми подвигами одного труженика покрывалась разболтанность, нарушения инструкций у многих других. Поэтому, когда в конце существовании СССР принимали закон о забастовках (трудовых спорах), по которому целым отраслям с непрерывным или особо важным производством применять забастовки запрещалось, энергетики, железнодорожники на этот закон заявили: хорошо, тогда вместо забастовки будем работать по инструкции.

Подытоживая этот краткий обзор форм тактики гражданского неповиновения, можно отметить, что эта тактика еще носит название «ненасильственное сопротивление». Честь разработки теоретических основ ненасильственного сопротивления принадлежит великому русскому писателю и философу Льву Толстому. Правда, его учение о ненасилии было, как это часто случается, извращено, вышучено, он был выставлен сторонниками насильственных действий чуть ли не дураком-«непротивленцем» («тебя бьют по щеке, так ты подставь и другую»). Хотя Толстой призывал не к непротивлению злу, а непротивлению злу НАСИЛИЕМ. Нет пророка в своем отечестве. Идеи русского философа на родине не нашли (и до сих пор) своих последователей. Правда, упоминаемое уже ДПНИ изначально заявило о себе как о стороннике именно ненасильственного сопротивления. И за этой организацией надо внимательно понаблюдать, уверен, мы вправе ожидать от ДПНИ в ближайшем будущем много нового, интересного, прорывного, а главное – результативного. Не плохо было бы взять на вооружение тактику ненасильственного сопротивления и приднестровцам. Им ведь еще долгие годы предстоит бороться в неравных условиях со все более укрепляющейся диктатурой.

Эффективность ненасильственного сопротивления была доказана в других странах. Верным последователем Толстого и автором многих оригинальных новинок был Махатма Ганди. Только с помощью ненасильственного сопротивления он привел Индию к независимости. Ненасильственное сопротивление стало сегодня теоретической основой широкого международного движения неприсоединения, которое охватывает большинство стран мира.

Стоит также указать, что стратегия, теоретические основы гражданского неповиновения были разработаны до Льва Толстого. В средине XIX века американский писатель Генри Торо написал небольшой трактат, который так и назывался «О гражданском неповиновении». Г. Торо может быть назван отцом этого течения общественной мысли. В своем трактате он утверждал, что если власть становится антинародной, подавляет права и свободы, при этом для самозащиты использует неадекватное сопротивлению насилие, граждане государства должны отказаться от сотрудничества с такой властью. Результативность гражданского неповиновения, по мысли Г. Торо, основывается на том, что власть не может решить ни одной своей задачи, кроме насилия, если граждане с властью не сотрудничают.

Мне кажется, власти Приднестровья много преуспели в том, чтобы создать почву для гражданского неповиновения в нашей республике.

Вернуться в Линдекс