Дорогой Валерий Михайлович!

Как главный редактор я не поставил бы в “Националку” передовицу, если бы не разделял взглядов ее автора. А с твоим взглядом согласиться не могу и вот почему.

1. Прежде всего, мы расходимся методологически. Я ставлю во главу угла этнополитику, исповедую этнодемографический и этнополитический подходы. Так, как это принято сегодня у нас, националистов. Ты же смотришь на дело с точки зрения геополитической и военно-политической. Так, как это издавна принято у патриотов-государственников. От кого другого, но от тебя не ожидал.

2. Главная проблема отнюдь не в том, как бы оставить Чечню и Ингушетию в составе России, а в том, как нашему народу, нашей стране избавиться от вайнахского компонента, совершенно некомплиментарного по отношению к русским. О, если бы возможно было каким-нибудь чудом перенести всех вайнахов на цветущий остров в океане или хоть обратно в Казахстан (как это сделал мудрый Сталин, всем на Кавказе знавший цену)! О, если бы мы могли поступить с вайнахами, как поступили некогда евреи с народами, жившими в Земле Обетованной! (Напомню, что у них евреи истребили «все дышащее», то есть вообще поголовно всех, включая животных, а у окрестных народов – «всех, мочащихся к стене», то есть всех мужчин от мала до велика.) Тогда – нет вопросов: конечно, нам не помешали бы прекрасные земли с кое-какими ископаемыми!

Но скажи мне, умный, трезвый русский человек: разве это возможно?!

3. Я с ужасом думаю не столько о самой войне, сколько о том времени, когда она закончится (если закончится). Что мы приобретем?

А) Территории? Но кем их заселять? От почти полумиллионного русского населения Чечни осталось едва ли пять процентов. Это, в основном, беспомощные старики, они не дадут многочисленного потомства. Возрождать на равнинных землях Наурского, Шелковского, Надтеречного, Сунженского районов соответствующее казачество? Утопия. Объявить набор, «комсомольскую стройку»? Никто не поедет на ПМЖ (уж русские-то во всяком случае), дураков нет. Не поедут на эту навсегда проклятую для нас землю, уверен, даже русские изгои и парии из Таджикистана, Узбекистана, Туркмении, Украины, Прибалтики, Казахстана: зачем же им ехать из огня да в полымя?..

Даже если мы отрежем перечисленные районы от горной Чечни и прирежем их к Ставропольскому краю, они от этого не заполнятся русскими людьми. На этой земле могут вырасти только новые чеченские дети, так же ненавидящие Россию и все русское, как их убитые, раненые, прошедшие российские фильтрационные лагеря, тюрьмы и «зону» отцы, братья, дяди, деды, старшие друзья… Есть, правда, такой вариант: на эти земли могут поехать представители российских народов, испытывающих избыточное демографическое давление: адыгов, дагестанцев, тувинцев. Но для нас хрен редьки не слаще. Да и зачем им ехать сюда, в земле ковыряться, что ли? Так это не доля для джигита - он лучше в Москву поедет или на золотые прииски оброк собирать. А то еще лучше: приедут трудолюбивые вьетнамцы, китайцы, или прилежные земледельцы - грузины, узбеки, азербайджанцы, индусы. Это тебя устроит, Валерий Михайлович, скажи честно?

Беда в том, что мы свои-то земли обустроить не можем, мы на исконных территориях – не хозяева. А туда же! Подавай нам земли еще да еще!

Б) Природные ресурсы? Нефть? Ее достаточно, чтобы озолотить десяток-другой полевых командиров. Но в масштабах нефтедобычи России чеченская нефть занимает менее одного (!) процента. Она не стоит той крови и тех денег, которые мы уже затратили там с 1994 года.

Опять же: как это так получается, что Красноярск – русский город, а красноярский алюминий принадлежит евреям? А русская нефть? Русский никель? Русский лес? То-то же. И с чеченской нефтью то же станет. Научиться бы сначала русскому быть хозяином на своей земле, а уж потом скорбеть о чужих богатствах, на них заглядываться.

Чечня – это чистый минус для нас, русских, для нашей жалкой, нищей публичной экономики (о теневой не говорю). Она нужна нам, как дырка в голову.

В) Законопослушное население, трудовые ресурсы, налогоплательщиков? Смешно, правда? Для того, чтобы мало-мальски наладить производство и сельское хозяйство в сегодняшней Чечне, нужны такие вложения, которые не окупятся даже в отдаленной перспективе. Или у нас есть лишние деньги? Или русские в России слишком хорошо живут, чтобы можно было у них отнять, а чеченцам – дать?! Ведь деньги не падают с неба. Для того, чтобы платить в Чечне зарплаты черт знает за что и пенсии черт знает кому, эти средства нужно отнять у наших, русских детей и стариков. Ты готов поделиться с братом-чеченцем своей пенсией, Валерий Михайлович? А пенсией своей матери, пособием на своего ребенка? Да провались эта Чечня! Эта чертова черная дыра, куда без счета летят деньги, которые можно было бы потратить на русских учителей, врачей, офицеров, крестьян, ученых…

Г) Лояльных граждан России? Братский народ? Как же, как же!

Затеяли раз ученые эксперимент по выведению ручной породы лис. Из поколения в поколение отбирали щенков, лояльных к человеку. Тест на лояльность был самый простой: били щенка по морде. Если огрызался, такого - на звероферму, а в положенный срок – на шкуродерню. Если терпел, заискивал, подлизывался – такому давали жить, плодиться. А его детишкам – снова тестом по морде. И т. д.

В итоге эксперимент удался. Энное поколение бывших лис совершенно приручилось и особачилось. И что интересно: хвост у «новых лисских» стал завиваться колечком, чисто как у лайки.

А теперь скажи мне, Валерий Михайлович, положа руку на сердце: веришь ты, что у чеченского волка когда-нибудь завьется хвост кольцом? Я – нет.

В том бы не было большой беды, если бы у русских, как это было до революции, в среднем на семью выживало семеро детей, в два раза больше, чем у кавказцев и азиатов. Мы бы просто переварили, перемололи бы через два-три поколения этот враждебный нам народец чисто биологическим путем.

Пока что дело обстоит прямо противоположным образом. Я повидал чеченцев: среди них немало русских, европейских лиц, иного и не отличишь, скажем, от казака. Веками умыкали они русских девушек, женщин в свои гаремы, много русской крови течет в чеченских жилах. А что толку? Менталитет-то у них все одно чеченский, и нас они ненавидят смертельно. Это они, выходит, «переварили, перемололи» нас. И растет этот народ с большой скоростью, быстро-быстро обгоняя нас, русских. Вот в чем беда.

Ты упомянул Албанию и Сербию. Если у албанца нет шестерых-семерых детей, он – «не мужчина». Поэтому «косовары», бывшие полвека тому назад национальным меньшинством в Косово, превратились к нашим дням в большинство. Последствия тебе известны. Они естественны и закономерны. Они, больше того, справедливы. Народ, который не способен плотно заселить свою землю, потеряет ее. Ему ли замахиваться на чужую!

В Чечне произошло то же самое: чечнцы за послевоенное время выросли численно в три раза. Они стали абсолютным большинством у себя в Чечне и выкинули русских с земли, на которой стало тесно. Если мы не отрежем их от себя, это повторится в Ставрополье, на Кубани…

Сегодня в Чечне мы повторяем роковую, страшную ошибку, совершенную когда-то Сталиным в Западной Украине. За ту ошибку мы расплатились не только всей Украиной, но и Новороссией, Крымом, а теперь еще, кажется, и Приднестровьем. Ибо мы, ради «геополитических соображений», столь тобой ценимых, поставили себе за спину непримиримого, злого врага - галицийский субэтнос, превратившийся сегодня в эпицентр украинского этногенеза, в ядро новой украинской политической нации. Не сделали бы этого – сегодня бы у поляков болела голова о том, что делать со строптивой, непокорной Галичиной, а Галичина бы тянула в Россию, а Украина бы держалась за нас руками, ногами и зубами.

Надо понимать: в России живут русские и нерусские. Последние делятся на тех, кто настроен к нам дружески либо враждебно. С одними надо дружить, от других любым путем избавляться. Это – азбука. Пора ее выучить.

4. Теперь о твоих аргументах. Образуется ли единое вайнахское государство на месте вайнахского анклава, состоящего из Чечни и Ингушетии? Вряд ли. Разделение вайнахов на чеченцев и ингушей начиналось как чисто политическое, оно произошло на исходе кавказских войн прошлого века, когда одна часть вайнахов решила пойти на союз с Россией (ингуши), а другая решила драться до конца (чеченцы). Свои новые наименования они получили от названий сел, где происходили сходки сторонников того или иного пути. Тот исторический выбор сказался и сейчас, в 1990-е годы: как бы Ингушетия ни сочувствовала Чечне, в войну с Россией она открыто не вступала. (Значит ли это, что Ингушетия, в отличие от Чечни, - желанный для русских член российской семьи народов? На мой взгляд, нет, а почему – см. выше.)

Разделив Чечено-Ингушскую республику надвое, власть поступила мудро. Образовались две национальные элиты. Их разделяет многое, к историческим расхождениям добавились современные. Но главное: ни одна из элит уже никогда не поступится властью. Воссоединить этот вайнахский анклав – значит обречь его на долгую гражданскую войну. Никакой сионизм, никакая НАТО не смогут ее остановить. Когда кавказцы делят власть – это серьезно.

Постоянную угрозу войны – внешней или гражданской - на Кавказе создает, главным образом, избыточный человеческий ресурс, который позволяет воевать долгие годы. Если его не станет, если он истощится в междоусобной войне – не станет и угрозы. Отрезав упомянутый анклав от России, замкнув в ограниченном пространстве, мы обрекли бы его на бесконечную междоусобицу. Главари Чечни отлично это понимали, потому и бросились, как безумные, на Дагестан, предпочитая меньшую беду – большей, внешнюю войну - внутренней. Сумеем ли мы нанести им окончательное военное поражение - я далеко не уверен, а вот моральную победу, похоже, в итоге подарим.

5. НАТО и сионисты интриговали в Косово – это всем известно. Но представим себе, что албанцы ответили бы им: мы любим наш братский сербский народ, хотим жить с ним в вечной дружбе и ни за что не станем воевать. И никакой войны в Югославии бы не было. Интриганы всегда интригуют, но у них должна быть точка опоры, чтобы интрига удалась. Этой точкой была ненависть албанцев к сербам. Точно такая же, как у чеченцев – к русским.

Конечно, страшно, если бы НАТО оборудовала бы себе в вайнахском анклаве гнездо международного терроризма. Но при этом была бы жесткая государственная граница, и Чечня была бы для нас не страшней натовской Польши, ненавидящей нас не менее. Пограничники несут свою службу, и любой отдельный чеченец, тайком пересекающий границу, имеет право быть застрелен на месте. А объявить полномасштабную войну ядерной державе – пусть попробуют. Ты военный, Валерий Михайлович, скажи, сколько атомных бомб хватило бы иностранной державе Ичкерии?

Гораздо хуже, если в нашей стране останется этот анклав как точка постоянного приложения сил международных интриганов, мировой закулисы, как вечная незаживающая рана, изнуряющая больного. А именно такой раной и будут теперь и всегда Чечня и (да-да!) Ингушетия. При этом мы даже не смеем назвать эту национальную русско-чеченскую войну – войной…

6. Власть в Чечне должны возглавлять русские? И держать там постоянно оккупационный корпус? Или ждать, когда им отрежут головы или возьмут в заложники, как представителя президента – Власова, как генерала Шпигуна? Или подорвут на фугасе, как генерала Романова? Или расстреляют, как “миротворца” Поляничко в Пригородном районе Ингушетии? Не хочу всерьез даже обсуждать эту тему. Не знаю таких самоубийц, которые бы на это пошли добровольно. Ради чего, черт побери?

7. Кстати, об Абхазии. Сегодня милые абхазы очень с нами, русскими, хороши. У них сегодня другой враг – грузины с их имперскими амбициями. Но что будет, если мы присоединим Абхазию, как ты мечтаешь, “в виде губернии”, установив там, по аналогии с Чечней, русскую власть? Как бы нам самим не пришлось вскоре испытать то, что уже испытали имперцы-грузины…

Всего тебе доброго.

С неизменным уважением