Настоящая работа является изложением идей автора, написанных по частному поводу и не планировавшаяся сначала для публикации. Отсюда необычность изложения, повторы, малознакомые имена и кажущаяся необоснованность некоторых логических переходов. Работа не создавалась как диссертация, в которой соблюдаются строгие критерии научной логики. Тем не менее она может служить базой для поднятия уровня дискуссии о путях России и ее народа в современном мире. Идеи и подходы, описанные ниже, достаточно универсальны и могут быть применены не только к России и не только к истории. Поэтому изложения начинается с анализа роли инстинктов в принятии управленческих решений в производственном и экономическом пространствах. Так легче ввести читателя в набор понятий и методов, применяемых далее для исторического анализа.

Русская национальная идея – это устоявшееся название для несуществующего пока решения набора задач, стоящих перед народами и обществом, еще недавно жившим в пределах границ СССР. На самом деле, идея, конечно не столько "русская", сколько "постсоветская" и тем более не одно-национальная. Задачи стоят одинаковые как перед русскими, так и перед татарами, удмуртами, тунгусами и прочими (и даже перед эмигрантами); схожие проблемы испытывают родственные русским славянские народы.

Решения нет прежде всего потому, что нет формулировки этих проблем.

Те решения, которые предлагаются сейчас, либо являются частными решениями слишком частных проблем, либо эти решения слишком общие, чтобы из их можно было бы вывести практические рекомендации. Что нам может дать, например, "соборность" и "духовность"? Ничего, кроме ностальгических песен. На такие частности, как производительность труда они не влияют.

Между тем, обилие ресурсов, образованность и активность населения, мощная промышленность, развитая инфраструктура и, наконец, богатый исторический опыт, не дают оснований к унынию. У нас есть все, чтобы не просто выжить, но и преуспеть. Решение где-то близко; части его лежат у нас перед глазами и нужно только сложить из отдельных элементов этой мозаики разумную картинку. Тогда мы воочию увидим, чего нам в этой картинке не достает и всякие комментарии и дискуссии отпадут сами собой.

• Как это все читать? Обсуждения начинается с попыток ответа на вопрос, как человек принимает решения в обстановке неопределенности, когда времени нет, а цена решения высока. Сначала ситуация рассматривается на уровне предприятия, где ситуация исследована довольно хорошо. Затем выводы, сделанные в промышленности, переносятся на исторические события, в которых тоже человеку нужно принимать ответственные решения при недостатке информации. При этом значительно сужается пространство, в котором можно делать достоверные выводы, но тем не менее остается достаточно места для практически полезных решений. Затем подробно рассматривается ситуация в России.

Как люди принимают решения в обстановке недостатка или неопределенности информации?

Если мы обладаем полным пониманием ситуации, в которой нужно принять решение, то решение можно принять, пользуясь инструкциями, опытом или здравым смыслом.

То же относится к случаю, когда нам только кажется, будто мы обладаем всей полнотой информации.

Однако, гораздо более нас заботит ситуация, к которой мы не можем подойти полностью рационально и когда мы отдаем себе в этом отчет. Обычно у нас нет времени на исследования, а решение нужно принимать быстро. Ситуация обостряется еще и тем, что риск велик и расплата за ошибку может быть велика или даже очень велика.

Когда вследствие недостатка информации рациональная часть сознания выдает расплывчатые и ненадежные решения, в дело вступает более глубоко расположенный механизм – инстинкты.

Инстинкт выбирает парадигму – то есть пространство идей и законы движения в этом пространстве.

Далее интеллект оформляет и объясняет решение, однако, это делается существенно после того, как основа решения была выбрана инстинктивно. Людям кажется, что они выбрали совершенно естественный путь или даже просто воспользовались готовым решением, воспроизвели уже испробованный и зарекомендовавший себя образец. Но почему-то образцы, которые в одной и той же обстановке разные люди "естественно" выбирают, оказываются весьма далекими друг от друга.

Короче, инстинкт выбирает парадигму, в которой должно существовать решение, а интеллект в рамках этой парадигмы находит оптимальное решение, исходя из имеющейся информации.

Еще раз отметим, что выбирая парадигму, человек чаще всего делает это мгновенно, "естественно" и неосознанно.

Когда человеку попадает в руки ресурс, он может принять решение о том, управлять ли ресурсом или не управлять, то есть оставить ресурс без управления, уступить кому-то другому.

Решение об управлении ресурсом означает принятие на себя ответственности за результат управления – как за плохие, так и за хорошие. Ресурсом могут быть деньги, подчиненные, свободное время, связи, информация и т.д. Получив доступ к ресурсу, человек обычно не располагает полной информацией о том, чего можно добиться с помощью этого ресурса и какие трудности предстоит преодолеть. Перед ним стоит несколько расплывчатая задача, и он субъективно оценивает как свою возможность ее решить, так и расплату за возможную ошибку.

При этом времени на раздумья по определению нет.

Если человек берет на себя ответственность за управление ресурсом, он называется руководителем, а если нет, то фактически он не является руководителем, а становится исполнителем. Это определение ясно всем. В качестве особого случая, не сужающего общности, следует упомянуть принятие решения об ответственности вследствие ошибки, когда на руководящую должность попадает либо человек слишком крупно ошибающийся в масштабе ответственности, которую он должен нести, либо вынесенный на руководящую должность обстоятельствами.

Эта ошибка часто встречается в истории и политике, однако в бизнесе она менее распространена в силу корректирующих законов рынка.

Кроме управления ресурсом, можно указать еще несколько ситуаций, в которых нужно принимать ответственные решения в условиях неопределенности. Например, покупка нового дорогого товара на рынке компьютерных технологий почти всегда требует ощутимых затрат и почти всегда о товаре мало чего известно. Также с ситуацией выбора сталкиваются военные, так как на войне противник скрывает свои намерения и силы, а цена ошибки – плен или смерть. Лица с криминальным менталитетом тоже здорово рискуют, часто уповая только на судьбу.

Управлять ресурсом, не зная о нем ничего, неудобно. Чем больше мы знаем о ресурсе и об общей ситуации вокруг него, тем легче им управлять и тем легче принять на себя ответственность за управление им.

Обычно мы не знаем ресурс до конца, в противном случае зачем городить разговоры об ответственности? Когда все ясно, достаточно найти исполнителя и дать ему инструкции. Руководитель, таким образом, всегда чего-то не знает о ресурсе, которым он берется управлять, и не знает как раз самого существенного. Руководительство можно рассматривать как эксперимент по добыванию этой драгоценной информации.

Чем больше ресурс, за который должен отвечать руководитель, тем больше вероятность неправильной оценки им того объема незнания, которое он должен преодолеть. Логически продолжая этот тезис, мы подойдем к принципу Питера – "каждый функционер в административной пирамиде движется к своему уровню некомпетентности". В промышленности этот принцип играет второстепенную, хотя и важную роль, так как некомпетентное руководство рано или поздно наказывается рыночными законами.

Уровень компетентности есть фундамент для принятия решения, но все-таки неопределенность остается и отношение к ней отделяет руководителей от исполнителей. Вызвав нескольких одинаково компетентных исполнителей и обрисовав им задачу, можно видеть, что один делает шаг вперед, другой колеблется, а третий отступает.

Компетентность нельзя рассматривать как механическое дополнение к уровню ответственности индивидуума. Ответственность есть преодоление подсознательного страха; компетентность есть осознанный опыт. Они управляются разными законами. Рост компетентности придает решимости, однако, чтобы рисковать, одной компетентности мало.

Возможно, немного покопавшись, мы обнаружим формулу, связывающую эти понятия с субъективной оценкой риска или с каким-либо другим, пока ускользающим фактором, но такая детализация нам пока не нужна.